Так вышло, что по воле судеб я работаю в сфере образования, а точнее его инклюзивного сектора, каждый день сталкиваясь с учащимися, имеющими те или иные формы инвалидности. Честно сказать, этот вид деятельности мне по душе, поскольку всё время приходится знакомиться с множеством безумно интересных людей, за каждым из которых стоит своя история.
История инвалидизации и преодоления. Отчаяния и вдохновения. Внутреннего отречения от внешнего мира и головокружительного возвращения в него с жадным глотанием каждого прожитого мгновения, наполняемого новым, уже совершенно иным смыслом.
Мои подопечные часто наталкивают меня на различные, подчас очень глубокие мысли, заставляя невольно задаваться вопросами, в своих масштабах иногда ничуть не уступающими шекспировским. Вот одним из таких размышлений я и хочу поделиться с вами сегодня.
Нет повести печальнее на свете, чем та, где просто так страдают дети…
Не так давно страна отмечала День учителя – праздник, в который самые благодарные ученики всегда вспоминают своих преподавателей, и наша скромная альма-матер исключением никогда не являлась. Пришла нас поздравить одна уже совсем взрослая, всеми любимая воспитанница, за чашечкой праздничного, душистого чая с которой мы и разговорились.
Историю этой девушки я знала давно. Родилась она совершенно здоровым ребёнком на радость живущим в любви и согласии родителям. Пелёнки, кормления, прогулки, первое «мама» и «папа» - всё было как у всех, до тех пор, пока в три года девочка не заболела обычной вирусной инфекцией с конъюнктивитом. Лечение подзатянулось, и из детской поликлиники направили в больницу, к лучшему по локальным меркам, самому опытному окулисту. И вот тут-то случилось непоправимое.
Оплошность, нелепость, трагическое стечение обстоятельств, называйте, как хотите, – но врач ввёл не то лекарство и даже его передозировал. Повреждение роговиц и прободение обоих глаз… В течение считанных часов зрение было утрачено полностью. Последовавшая серия неудачных операций уже в одной из известных московских клиник отняла последние надежды на восстановление способности видеть. Девочка стала инвалидом.
Понятно, что в детстве вопрос, кто виноват, ребёнка интересует не слишком. Ему просто хочется бегать, прыгать, играть и общаться со сверстниками. О причинах случившегося наша подопечная спросила у своих родителей где-то в возрасте подростковом.
Всё узнав и услышав о том, что врача они просто простили, мотивируя тем, что даже назначенное ему судом наказание зрение их ребёнку бы не вернуло, да и тяжёлая, долгая и безуспешная реабилитация ни сил, ни времени для этого не оставила, девочка согласилась с правильностью такого выбора и намного лет об этом забыла.
Быть или не быть?
Вспоминать начала, уже будучи совсем взрослой. После многочисленных неудачных попыток устроиться на работу с полученным кровью и потом красным дипломом о высшем образовании. Вспоминать – с недоумением: «А как же такое могло случиться?» Ведь эта чья-то чудовищная ошибка перечеркнула всю жизнь сразу нескольких людей – матери, отца и ребёнка, направив её в совершенно иное русло.
Спустя ещё какое-то время познакомилась девушка с одним человеком, пострадавшем тоже от руки того же именитого «опытного» врача. Мужчина полностью ослеп в детстве, и его родители точно так же не стали судиться с горе-окулистом. И вот тогда-то, по собственному признанию нашей ученицы, у неё в голове впервые шевельнулся вопрос: «А правильно ли это?» Да - прощение – это путь сильных, да - от судьбы не уйдёшь, да - ошибается каждый и т.д. и т.п. – но есть ведь и «НЕ НАВРЕДИ»?! А тот, кто навредил единожды, оказывается, может оступиться и во второй раз.
Этот вопрос уже взрослая, молодая женщина задала мне. Своему бывшему преподавателю, долгие годы учившему, как правильно писать и читать, понимать, что такое хорошо, а что такое плохо, ценить «разумное, доброе и вечное». И самое страшное, что я – учитель русского языка и литературы, всегда знающий, как верно интерпретировать извечную корреляцию «герой и предлагаемые обстоятельства», не нашла, что ей ответить!..
В поисках истины?
Конечно, в наше пронизанное психологией, гипертолерантное время принято на всё отвечать: «Каждый выбирает для себя сам», - но всё-таки никуда не деваются и морально-нравственные константы, ценностные оппозиции, устои, без которых и культура не культура, и мы – не мы.
Прошло уже несколько недель, а возвращаясь домой по осеннему скверу, переливающемуся в лучах солнца разными цветами радуги, смотря телевизор с быстро меняющимися красочными изображениями, я невольно вспоминаю тот же вопрос: «Правильно ли не подавать в суд на врача, по вине которого инвалидами I группы становятся дети?»
А чтобы сказали вы?
Софья Золотова
