Несмотря на то, что уже более 11 лет в России на законодательном уровне введено инклюзивное образование, чаще всего в школах подлинной инклюзии не существует.
Детям с инвалидностью предлагают заниматься индивидуально. В школах приводят множество аргументов в пользу индивидуального обучения, главный из которых звучит так: из-за наличия инвалидности ребенку нужна дополнительная поддержка, педагог должен заниматься с учеником один на один, чтобы тот хорошо усвоил материал.
Лишь на некоторых занятиях ребенок встречается с другими учениками из его класса.
Как считают в школе, на этих занятиях достигаются все цели инклюзии, а ребенок при этом комфортно и в подходящем для него темпе получает необходимые знания.
Большинство родителей соглашаются на такую форму обучения, веря, что думают о благе ребенка. Но так ли это? И можно ли назвать такое обучение по-настоящему инклюзивным?
Именно через общение, взаимодействие и происходит инклюзия: ребенок с особыми потребностями становится активным участником образовательного процесса, а в целом – «включается» в разные процессы школьной жизни. Поэтому так важно в инклюзивных школах создать возможности для совместного обучения детей.
Чем чаще ребенок с инвалидностью находится в классе со здоровыми сверстниками, участвует в школьных мероприятиях, общественной жизни образовательной организации,
тем успешнее будет процесс инклюзии.
Индивидуальное обучение перечеркивает все цели инклюзии
Раньше в России активно ругали специальное (коррекционное) образование, указывая на его очевидные минусы.
Ребенок с инвалидностью в коррекционной школе учится только среди «своих», практически не общаясь с ребятами без ограничений по здоровью.
Его развитие происходит в сегрегационных условиях, и в дальнейшем, после окончания школы, «включиться» в жизнь общества ему будет сложно.
Это действительно так, но в коррекционных школах детей хотя бы не лишали возможности общения друг с другом. Да, это было общение только между детьми с инвалидностью, но оно хотя бы было!
А что мы наблюдаем при индивидуальном обучении? Ребенок учится в так называемой инклюзивной школе, но фактически взаимодействует только с учителем.
Общение со сверстниками происходит эпизодически, и дружеские связи при такой форме взаимодействия чаще всего не завязываются. Более того, ребенку после 11 лет такого обучения не удается научиться правильному выстраиванию отношений с окружающими людьми, поведению в конфликтных ситуациях, ведь он элементарно не научился существовать в коллективе.
Нет у него и возможностей для понимания уровня своих знаний и навыков, ведь сравнивать ему свои успехи не с кем.
Настоящая инклюзия – это всегда взаимодействие, общение и стремление к диалогу. Все иные формы обучения не имеют к инклюзии никакого отношения.
Это четко должны понимать родители ребенка с инвалидностью, а также педагоги образовательной организации.
Ольга Иванова
Детям с инвалидностью предлагают заниматься индивидуально. В школах приводят множество аргументов в пользу индивидуального обучения, главный из которых звучит так: из-за наличия инвалидности ребенку нужна дополнительная поддержка, педагог должен заниматься с учеником один на один, чтобы тот хорошо усвоил материал.
Лишь на некоторых занятиях ребенок встречается с другими учениками из его класса.
Как считают в школе, на этих занятиях достигаются все цели инклюзии, а ребенок при этом комфортно и в подходящем для него темпе получает необходимые знания.
Большинство родителей соглашаются на такую форму обучения, веря, что думают о благе ребенка. Но так ли это? И можно ли назвать такое обучение по-настоящему инклюзивным?
Смысл инклюзивного образования
Инклюзия в переводе с английского – это включение, вовлечение. Идея инклюзивного образования заключается в том, что в школе создают условия для того, чтобы дети с инвалидностью и без ограничений по здоровью могли учиться вместе, в едином образовательном пространстве.Именно через общение, взаимодействие и происходит инклюзия: ребенок с особыми потребностями становится активным участником образовательного процесса, а в целом – «включается» в разные процессы школьной жизни. Поэтому так важно в инклюзивных школах создать возможности для совместного обучения детей.
Чем чаще ребенок с инвалидностью находится в классе со здоровыми сверстниками, участвует в школьных мероприятиях, общественной жизни образовательной организации,
тем успешнее будет процесс инклюзии.
Индивидуальное обучение перечеркивает все цели инклюзии
Раньше в России активно ругали специальное (коррекционное) образование, указывая на его очевидные минусы.
Ребенок с инвалидностью в коррекционной школе учится только среди «своих», практически не общаясь с ребятами без ограничений по здоровью.
Его развитие происходит в сегрегационных условиях, и в дальнейшем, после окончания школы, «включиться» в жизнь общества ему будет сложно.
Это действительно так, но в коррекционных школах детей хотя бы не лишали возможности общения друг с другом. Да, это было общение только между детьми с инвалидностью, но оно хотя бы было!
А что мы наблюдаем при индивидуальном обучении? Ребенок учится в так называемой инклюзивной школе, но фактически взаимодействует только с учителем.
Общение со сверстниками происходит эпизодически, и дружеские связи при такой форме взаимодействия чаще всего не завязываются. Более того, ребенку после 11 лет такого обучения не удается научиться правильному выстраиванию отношений с окружающими людьми, поведению в конфликтных ситуациях, ведь он элементарно не научился существовать в коллективе.
Нет у него и возможностей для понимания уровня своих знаний и навыков, ведь сравнивать ему свои успехи не с кем.
Настоящая инклюзия – это всегда взаимодействие, общение и стремление к диалогу. Все иные формы обучения не имеют к инклюзии никакого отношения.
Это четко должны понимать родители ребенка с инвалидностью, а также педагоги образовательной организации.
Ольга Иванова